Виктория, 36 - 7 декабря 2007 16:11

Он не успел…В вечернем парке виднелся силуэт девушки в черном. Он (силуэт) отчетливо выделялся на белом снегу. На снегу же виднелись лужи еще теплой крови. Её глаза были еще открыты, она прошептала «люблю»…и навсегда замолчала. Он в бессилии опустился на колени и зарыдал.
-Юлечка, милая, зачем ты так?.. Почему ты не захотела меня слушать?.. Это же была моя сестра... Мы же так мало знали друг о друге… Я же люблю тебя…
И он зарыдал. Бессильно и громко.
Её не уже не вернуть. Он это понимал. Он поцеловал ее остывающие губы…
На похоронах было много народа. Мать бессильно влачила ноги вслед за гробом и не смотрела на Мишу. Он же всю дорогу держал её за руку, надеясь согреть ее. Веря в её оживление, но ничего не происходило…
В последний раз на кладбище он ее поцеловал перед тем, как опустили гроб. В последний раз он посмотрел на ее лицо, еще несшее печать былой жизни, но все такое же печальное, как в день их первой встречи.
Её похоронили на городском кладбище. Её мать долго не покидала еще свежий холмик. Под этим холмом лежала ее дочь. Её единственное солнышко, угасшее в самом расцвете сил…

После похорон Миша пришел в тот самый парк. На ту лавочку. На ней до сих пор были следы ее крови. Крови, пролитой за любовь. Он захотел поцеловать эту кровь, но вдруг увидел на нацарапанную надпись на лавочке: «Я тебя люблю, Миша! Твоя Юля!».
Он опустился на колени, зашептал «За все меня прости…» и громко зарыдал…

С неба в память о Юле падал и падал хлопьями снег. Это небо плакало о погибшей душе. Снег падал весь день…
Миша сидел дома, смотрел на портрет Юли и плакал…плакал как маленький мальчик. Он не отходил от окна весь день после похорон, лишь иногда его сестра, Наташа, та самая блондинка, пыталась его утешить…он поднимал опухшие от слёз веки и снова рыдал…в его глазах были невыносимое отчаяние и боль…Наташа молча уходила…
А он все плакал…Его самая первая и самая крепкая любовь погибла от банального недопонимания. Он осознавал свою вину, она давила на него стокилограммовой ношей…Он осознавал, что Юля погибла из-за него…Вместе с ней он похоронил свое сердце…Его жизнь остановилась…он уже не был человеком, он становился существом…
А за окном все валил снег…Ночью его рыдания прекратились, он отошел от окна… оделся во все черное, как некогда делала его любимая. Он побрел по городу, стараясь найти уединения…Он не хотел возвращаться в тот парк.…Но он точно знал, что именно там он будет в одиночестве…
В парке никого не было. Он пошел на ту лавочку, на которой совсем недавно он обнимал и целовал свою ненаглядную Юленьку. И на которой 3 дня назад пролилась её кровь…Вдруг на горизонте появилась…девушка в черном!
-Юля, любимая, ты жива? – он не мог поверить собственным глазам. Он бросился на встречу девушке, подбежал к ней…Но это была не она…
-Простите, я …ошибся…-сказал он и зарыдал…
Девушка бросилась прочь…
Он снова пришел на лавочку. «Я тебя люблю, Миша! Твоя Юля!», - читал он вновь и вновь. И плакал как маленький мальчик, потерявший свою любимую игрушку…
С неба все валил и валил снег…
Вдруг порыв холодного ветра раздул снег около лавочки…И на земле блеснуло лезвие…То самое лезвие, которым некогда Юля завершила свой путь.
- Юленька, я помню о тебе! Мы будем вместе!!!
Он взял в руки лезвие. Кожа на руке резалась неохотно…
Его нашли следующим утром. Он лежал около той лавочки, в руке у него было зажато лезвие…Голова его была опрокинута назад, на лавочку, а взгляд устремлен в небо. На его лице застыла улыбка…Кровь его припорошило снегом…
Их похоронили рядом.…Два сердца соединились…Он смог прожить без неё только несколько часов…
Теперь в этом парке люди часто видят высокого юношу и девушку в черном. Они идут друг другу на встречу, а потом присаживаются на одну и ту же лавочку…и пропадают в серой дымке вечера… А на этой лавочке читается надпись, сделанная лезвием. Одним лезвием, прервавшим 2 прекрасные жизни. Лезвием, соединившим 2 сердца…
«Я тебя люблю, Миша! Твоя Юля!», а рядом: «Мы будем вместе, моя единственная!»

• 
• 
•