Николай, 42 - 14 февраля 2012 21:11

"Этот козел на диване" Дэниел Джонс

Из книги:

Кроме того, я должен застилать и расстилать кровати, прибираться в квартире, ходить по магазинам, пополнять семейный бюджет и - главное! – перед тем, как принять душ, бросать свое нижнее белье в корзину, а не оставлять на стиральной машине или на полу рядом. Нарушение регламента приводит жену в ярость, которую она изливает в лучшем случае на меня, а в худшем – на детей.
Я не устаю удивляться, почему наказание так дико и жестоко по сравнению с преступлением.

Если мой дом – моя крепость, то противник разрушает ее изнутри.
Я, конечно, пытаюсь защищать свои позиции. Случается, даже перехожу в контратаку. Тогда жена обвиняет меня в придирчивости и интересуется, где я гулял целый день: она звонила в редакцию и не застала меня на месте. Я объясняю, что отлучался по делам. Ей стыдно, и она заводится сильнее. В итоге я, вымотанный несправедливыми нападками, прошу отпустить меня с миром. Я говорю тихо и медленно. В ответ она сквозь зубы повторяет, на что именно рассердилась. Но ведь я не спрашиваю ее об этом, я просто прошу дать покой мне и нашим детям. Зачем она продолжает? Неужели она не видит, как детские лица искажаются от страха, когда мы кричим? Неужели не замечает, что ребята дичают в обстановке ссор и угроз?
Удаляя с шампуров налипшие кусочки мяса, я понял причину наших скандалов. Это не моя фатальная глупость, косорукость, забывчивость. Это ее нежелание управлять собственными эмоциями. Если бы она хотя бы раз захотела проанализировать свое поведение, то у нас с детьми появилась бы надежда на светлое будущее.

За пятнадцать лет службы гувернанткой, кухаркой, уборщицей и прачкой я не держал в руках больше двух сотен долларов, выделенных женой на хозяйство.

Я был на содержании у нее и покорно принимал нагоняи. Единственное, на что я осмелился, - это пробубнить: “Может, дом и помойка, но дети здоровы и нормально развиваются”.

Раньше мжья поступали как считали нужным и в ус себе не дули. Теперь они вынуждены хитрить, как жены былых времен, чтобы добиться своего. В глубине души я удивляюсь, до чего за последние десятилетия изменились семейные отношения.
Я вспоминаю жизнь моих родителей. Между ними существовало четкое разделение прав и обязанностей: папа зарабатывал деньги и не лез в мамины дела, мама вела хозяйство и не ограничивала папиной свободы. Оба знали, что можно, а что нельзя. Поэтому они никогда не ссорились.

• 
• 
•